Как я стал Кельтом. Глава седьмая: Дублинская игла

Из Кавана в Дублин автобус отправляется каждый час.

В половине шестого утра, когда еще совсем темно, я направляюсь к автовокзалу. Вокруг ни души, город еще не проснулся.

Поднимаюсь по дороге в гору, справа находится магазин Vivo. Его легко узнать даже в полутьме по расположенной на крыше тележке, запряженной ретивым конем. Каван, как и Рим, построен на холмах. Не знаю, сколько их здесь. Но некоторые холмы с очень крутыми и опасными спусками. Таким крутым спуском я подхожу к магазину Tesco. Рядом две автомобильные стоянки, кинотеатр, под которым расположено кафе и литовский магазин. Напротив магазин, который держат поляки. Здесь продавцы знают русский язык, и здесь пахнет родиной – копченой колбасой, салом, селедкой, малосольными огурцами, конфетами «Коровка». Здесь большой выбор любимых мною жареных семечек подсолнечника и продаются газеты на русском языке.

Я как-то разговорился в Лонгфорде с одним поляком, высоким, толстоватым мужчиной, с залысинами и умными хитрыми глазами. Он напоминал заправского мудрого одессита и был очень вежлив ко мне.

— Ну, вы же не любите русских? — спросил его я.

— Не любим, — ответил он, нисколько не юля.

— А ведете себя со мной обходительно, разговариваете на русском языке.

Поляк задумался, потом улыбнулся и весело произнес:

— Конечно, в Варшаве я бы, услышав русскую речь, наверное, кинулся драться. Но здесь другое дело. Здесь Ирландия. Здесь так не принято. Вы часто бываете в нашем магазине. Вы приносите доход. И я должен уважать вас. Должен обслуживать хорошо, на том языке, который вам более понятен. И если вы станете разговаривать со мной по-китайски, я выучу даже китайский язык!

Я выхожу на главную улицу Кавана. Она безлюдна. Только легкий ветерок гуляет по проулкам. Сворачиваю направо и уже через три минуты подхожу к автовокзалу. Это небольшое одноэтажное здание с внутренним двориком. У стены стоят несколько лавочек, но мне не приходится ждать. Комфортабельный двухэтажный автобус маршрута № 109 уже готов к отправлению. Я захожу в салон, покупаю за 18 евро билет туда и обратно. Людей совсем мало. Поднимаюсь на второй ярус и сажусь в кресло у лобового стекла. Здесь отличный обзор и есть место, где можно с шиком вытянуть ноги.

Автобус плавно трогается с места, за окном по краям от дороги убегает назад утренняя Ирландия. Меня тут же морит, и я сладко засыпаю. А когда открываю глаза, понимаю, мы въезжаем в Дублин. И первое, что вижу – огромная Дублинская игла, упирающаяся своим острием в серое ирландское небо. Она поражает воображение своей красотой и величием. Такого чуда света я не видел нигде.

Выхожу на О’Коннелл стрит. Это важнейшая транспортная артерия Дублина, созданная еще в XVIII веке. Это одна из самых широких улиц в Европе. Она названа в честь Дэниэла О’ Коннелла, политика первой половины XIX века, известного в Ирландии как Освободитель. Он выступал активным сторонником Католической эмансипации – права католиков быть избранными в Вестминстерский парламент, которого они не имели больше столетия, а также отмены Акта об унии Великобритании и Ирландии 1800 года.

Я выхожу из автобуса, на часах без четверти восемь, и скоростным шагом, слегка прихрамывая на правую ногу, спешу к Дублинской игле. Минут двадцать хожу вокруг нее, зачарованный оригинальностью и красотой, любуюсь, фотографирую это чудо со всех сторон и в разных ракурсах, до боли в шее задираю голову к небу и от удивления цокаю языком. В 1916 году в ходе Пасхального восстания и в 1922 году во время захвата противниками Англо-ирландского договора Центрального почтамта О’ Коннелл стрит были причинены сильные разрушения. В память о тех трагических событиях и взвилась в небо острая Дублинская игла, сверкающая гранями серебристого металла. И видно ее буквально из любой части ирландской столицы. Дублинская игла – прекрасный ориентир в городе.

О’Коннелл стрит по внешнему виду напоминает Елисейские поля в Париже. Здесь множество кафе, в том числе и уличных. Я заказываю чашечку кофе и иду за столик, расположенный прямо на тротуаре. Сажусь в удобное пластиковое кресло, жду, когда кофе остынет, я не люблю ничего горячего. Напротив меня расположилась уже немолодая худенькая ирландка, рыжая, веснушчатая с остреньким носом и очень печальная. Она не спеша курит и мелкими глотками пьет кофе. Я замечаю, что у нее лихорадочно трясутся руки. И я понимаю, она с жуткого похмелья. Она курит одну сигарету за другой и пустым взглядом смотрит в никуда.

— Вам плохо? — спрашиваю я тихим голосом.

— Не беспокойтесь, — отвечает она также тихо и на лице ее появляется вымученная улыбка.

Я вдруг представил такую же ситуацию где-нибудь в Москве. Что бы я услышал в ответ? Я бы услышал длинную и не всегда правдивую историю. Мне бы поведали о том, как в детстве маленькую девочку суровый папаша–алкоголик лупил ремнем по любому поводу. Рассказали бы о  неразделенной любви семиклассницы к молодому учителю физики, после которой школьница и начала курить, пить водку и гулять с мужиками налево и направо. Затем бы последовал рассказ о том, как она, будучи беременной, не дождалась своего парня из армии. О трех неудачных браках и троих красавцах–пацанах от разных отцов. О том, как старый лысый начальник, у которого дурно пахнет изо рта, ежедневно домогается ее на работе. Я бы замучился все это выслушивать. Она бы мне всю душу вымотала своими житейскими историями.

Я допиваю кофе и иду к знаменитому Мосту О’Коннелла. Иду мимо не менее знаменитого Центрального почтамта. Возле этого грандиозного здания с величественными колоннами  замечаю ирландского полицейского. Невысокий худой парень лет двадцати пяти, рыжий как лисий хвост, с обильными медного цвета веснушками, большими оттопыренными ушами и в фуражке набекрень. Его лицо довольно и просветлено больше, чем у Будды! Он рад, что он полицейский. Он рад, что сегодня понедельник, и рабочая неделя только начинается. Он самозабвенно любит свою профессию! Он любит Дублин! Он любит Ирландию! Он любит ирландцев! Смотрю на него внимательно и понимаю, меня он тоже любит! Любит как примерный племянник родного дядю!

И мне, российскому офицеру захотелось отдать ему честь. Но я был без головного убора, а по нашим военным традициям руку к пустой голове не прикладывают.

Я не спеша иду дальше в сторону реки Лиффи. Вокруг величественные здания, бесконечные магазины и кафе, велосипедные стоянки, грандиозный памятник Дэ́ниэлу О’Ко́ннеллу. Стою возле монумента, любуюсь, фотографирую, цокаю языком.

Людей на улице немного, Дублин в отличие от беспокойной Москвы просыпается поздно. Подхожу к Мосту О’Коннелла. Это величественное архитектурное сооружение, оно зачаровывает и удивляет. Первоначально, на этом месте стояла переправа, построенная в конце XVIII века, и носившая название мост Карлайла, в честь одного из лордов. В 1879-1882 годах старый мост перестроили и расширили, сделав его самым широким на реке. После той реконструкции он и получил своё современное название.

Меряю длину моста. Два моих шага составляют примерно полтора метра. Туда у меня получается 60 шагов, а обратно 62. Значит длина моста и, соответственно, ширина реки Лиффи – примерно 45 метров. Автомобильный мост, построенный через Волгу, и соединяющий город Саратов и город Энгельс растянулся на2600 метров. Но и Россия куда больше Ирландии…

С Моста О’Коннелла смотрю на реку, на набережную и прилегающие улицы Дублина. Погода выдалась теплая и солнечная, видимость прекрасная. Вокруг меня летают белесые большеклювые чайки, каждая размером с курицу. Они радостно кричат, очевидно, приветствуя мою персону. Одна из таких птиц подлетает и в месте от меня приземляется толстой гузкой на каменную периллу моста. Наши глаза встречаются в метре друг от друга.

— Привет! — говорю я чайке по-русски.

Она внимательно с любопытством смотрит на меня и молчит в ответ. Очевидно, она просто не знает русского языка.

Через Лиффи проложено множество мостов. Все они очень красивы и не похожи друг на друга. И на каждом мосту обязательно сидит попрошайка. Я тут же вспоминаю рассказ американского писателя–фантаста Рэя Бредбери «Нищий с моста О’Коннелла». Рассказ написан в 1961 году. Минуло полвека, а ничего, похоже, не изменилось.

Я подошел к мужчине средних лет. Он поразил меня своей широкоплечей богатырской статью, ровными рядами крупных белоснежных зубов без единого намека на кариес. Он буквально сиял здоровьем, но без всякого стеснения, бессовестно и назойливо просил у всех милостыню. Он попросил у меня 50 евроцентов.

— Откуда ты? — спросил я, сдерживая в голосе грубые ноты.

— Из Будапешта.

— Венгр?

— Да, венгр, сэр.

Какой я ему, к черту, сэр!

— Ты что здесь делаешь? Почему не возвращаешься домой?

— В Венгрии плохо.

— А в Ирландии тебе хорошо?

— О! — воскликнул он радостно. — В Ирландии мне очень хорошо!

В разговоре выяснилось, у этого нищего в Будапеште проживает мама, жена и двое детей, несколько братьев. А он предпочитает Ирландию, мост над Лиффи…

Я возвращаюсь к Дублинской игле и возле нее сворачиваю налево. Иду не спеша и вдруг на перекрестке вижу небольшой памятник. Невысокий, худой, немолодой уже мужчина в старинном пальто, странных очках и в смешной шляпе на голове. Издалека он удивительно поход на моего прадедушку Капитона Тихоновича! Я поначалу даже испугался. Это оказался памятник Джеймсу Джойсу, величайшему классику мировой литературы. И я замер в почтении по стойке смирно… Как Дублинская игла.

Назад                                                                                                                                                                                                                                  Продолжение следует

Книги автора можно приобрести в интернет-магазине www.rusekniga.biz в разделе «Юмор»

Блог автора https://www.proza.ru/avtor/vladimir33 (внешняя ссылка) Метки: , ,


Последние публикации в категории


Похожие публикации