Мы, безземельные питомцы вдохновенья,
Храним, как таинство, заветную любовь
К стране, давно для нас далекой и волненье
При помыслах о ней колышет нашу кровь.
/Борис Тагго-Новосадов./
Судьба большинства представителей творческой и научной интеллигенции России первой половины 20 века сложилась трагически. Октябрьская революция 1917 гoдa и последовавшaя за ней гражданская война изменили весь ход истории и частную жизнь каждого мыслящего человека.
Тотальная трансформация системы общества привела к вынужденному бегству, а порой и силовой депортации с родной земли учёных, артистов, художников, писателей и поэтов.
По указанию Ленина из страны были высланы философы Николай Бердяев, Семён Франк, Николай Лосский, Лев Карсавин; блестящий юрист, философ, культуролог Борис Вышеславцев; ректор Московского и Петербургского университетов, зоолог Михаил Новиков; математик и талантливый астрофизик Всеволод Стратонов.
Без суда и следствия были депортированы с родины известный социолог и культуролог Питирим Сорокин; заслуженныe историки Александр Кизеветтер и Георгий Вернадский; выдающийся русский микробиолог Сергей Виноградский; геолог, писатель и почвовед Валериан Агафонов и многие другие.
В результате за границей оказалось примерно 500 крупных ученых, впоследствии возглавивших кафедры и целые научные направления Европейских и американских научных структур. Такая утечка умов не могла не привести к серьезному подрыву отечественной науки.
Постоянное вмешательство коммунистической партии в дела искусства, запрет на свободу слова и печати, преследование инакомыслящих привели к массовому выезду творческих личностей: список эмигрировавших деятелей литературы и искусства весьма внушителен. Такое эпидемическое сокращение созидающей интеллигенции не моглo не привести к серьезному падению духовного потенциала отечественной культуры.
Л. Д. Троцкий комментировал эту акцию с холодным цинизмом: «Мы этих людей выслали потому, что расстрелять их не было повода, а терпеть было невозможно».
Более 1,5 млн. русских вольно или невольно оказались за рубежом.
Нынче я больше уже не надеюсь на чудо,
Бога прошу, чтоб меня не сломила беда,
Всё, что я мог, я сказал по дороге оттуда,
Только теперь я уже по дороге туда…
/Иван Елагин “По дороге туда”./
Теперь на музыкально-артистическом олимпе Европы и Америки блистали Ф. Шаляпин, Георгий Бакланов, композиторы Сергей Рахманинов, Илья Стравинский, Александр Глазунов. Георгий Баланчин трудился над созданием «школы американского балета» на традициях и достижениях русского балетного искусства. Александр Бенуа оформлял спектакли в GrandOperaв Париже и других театрах мира. Рудольф Болеславский пропагандировал актёрскую систему Станиславского в Голливуде. С успехом выступали Хор Донских Казаков С. Жарова, Церковный Хор Н. Афонского и «Русский балет» С. Дягилева.
А в родной России в это время талантливых мастеров слова и сцены, не успевших или отказавшихся покинуть родную страну, преследовали, обвиняли в надуманных преступлениях, арестовывали и расстреливали.
По сфальсифицированному делу под названием «Орден русских фашистов» были расстреляны талантливые поэты Алексей Ганин, Николай и Петр Чекрыгины, Виктор Дворяшин, Владимир Галанов -ни один из них не достиг тридцатилетия.
При странных обстоятельствах погибают Сергей Есенин и Владимир Маяковский.
В «террористическом акте по убийству Сталина» были обвинены блестящие поэты России -Иван Васильев, Михаил Герасимов, Михаил Карпов, Иван Макаров, Павел Васильев, Тимофей Мещеряков, Владимир Кириллов. Все они были безжалостно расстреляны и похоронены в общей могиле «невостребованных прахов» в Москве.
По подозрению в заговоре был расстрелян Николай Гумилёв; ему было 34 года.
Из двух тысяч поэтов и писателей, репрессированных в советское время, полторы тысячи погибли в тюрьмах, лагерях, на пересылках, многие пропали без вести.
Пошли нам, Господи, терпенье
В годину буйных, мрачных дней
Сносить народное гоненье
И пытки наших палачей.
Дай крепость нам, о Боже правый,
Злодейства ближнего прощать
И крест тяжелый и кровавый
С Твоею кротостью встречать, — писал поэт, офицер-эмигрант Сергей Бехтеев.
Судьба не жаловала Россиян и за границей. Писатели и поэты болезненно переживали расставание с родиной; ничем не утоляемая боль потери всего близкого, родного, не подлежащего забвению или замене не покидала их в силу глубинных, трудно объяснимых привязанностей, и была причиной душевного разлада.
Эмиграция стала жестоким наказанием, лишившим их главного источникa вдохновения — родной земли.
«Здесь нет ни стихии живого быта, ни океана живого языка, питающих работу художника», — сетовал Борис Зайцев, писатель и переводчик, долгие годы возглавлявший Союз русских писателей и журналистов зарубежья.
«Как жить? — спрашивал тяжело больной поэт Б. Поплавский в статье «О мистической атмосфере молодой литературы в эмиграции», — Погибать, улыбаться, плакать, делать трагические жесты, проходить, улыбаясь на огромной глубине, в страшной нищете… Эмиграция — идеальная обстановка для этого.»
Растворились в эмирационной безвестности Вадим Гарднер, Игорь Автамонов, Евгений Гессен, Лидия Алексеева; доживали свои годы в нищете и невзгодах К. Бальмонт, И. Бунин, Г. Газданов, Д. Кнут. Покончили жизнь самоубийством Михаил Щербаков, Юрий Одарченко. При загадочных обстоятельствах погиб Борис Поплавский; в расцвете сил умерли Анатолий Штейгер, Ирина Кнорринг…
Мы нищие, бездомные поэты,
Изгнанники творящейся страны,
И нам спасенья от кручины нету,
И на забвенье мы обречены.
Но и живя среди народов чуждых,
Теряя дар родного языка,
Мы молимся о радостях и нуждах
Племен российского материка.
/Борис Тагго-Новосадов/
Но при всех сложностях эмиграционного существования, бесприютности и нужде, силы русской культуры не были подорваны; мощный талант и неутомимая энергия деятелей литературы и искусства формируется в «русское зарубежье» и с новой силой обогащает отечественную и мировую культуру.
Утратив близких, родину, бытовую устроенность и какую-либо поддержку, изгнанники из России получили взамен право творческой свободы — возможность говорить, писать, публиковать созданное без оглядки на тоталитарный режим, политическую цензуру. Литературное зарубежье стало духовным оплотом нации. На протяжении многих лет писатели русского зарубежья были единственными носителями свободного слова, свободной мысли, неподконтрольного правительству творчества, поскольку они никогда не были принуждены лгать или молчать, и безмерно верили в лучшее будущее своей родины.
Я твердо верю – день настанет,
Пройдет пора кровавых смут,
И перед нами в вечность канет
Слепой и дикий самосуд.
Я твердо верю – близко время,
Когда обманутый народ
Стряхнет мучительное бремя
Всех преступлений и невзгод.
Я твердо верю – Русь Святая,
Как феникс, встанет из огня,
И вновь воскреснет жизнь былая
В лучах блистательного дня.
/ Сергей Бехтеев./
Повсеместно cтали издаваться русские газеты и журналы, были открыты школы и университеты, действовала Русская Православная Церковь.
Известный русский поэт-эмигрант, критик, мемуарист и историк литературы В.Ходасевич полагал главной задачей литературы в изгнании — сохранение русского языка и культуры.
В связи с этим хотелось бы высказать глубокую благодарностью всем нашим соотечественникам, создающим школы и курсы русского языка, прививающим детям знания и любовь к родному языку и литературе, поддерживающим и продолжающим, выработанные веками, богатые традиции. Ведь как бы успешно мы не интегрировали с новым окружением, корни истинного происхождения вырвать нельзя и нет необходимости, так как в этом и заключается особенность и гордость человека чести.
Пользуясь возможностью, хочу также выразить истинную признательность «Нашей Газете», публикующей серьёзные и злободневные статьи, привлекающей читателей к дебатам и конкурсам, обьединяющей русскоязычное население Ирландии и продолжающей лучшие традиции русской эмиграционной печати.
С целью созранения и развития русского языка и литературы, автор статьи предлагает лекции «О поэтах и Писателях России».
Сабина Салим
{facebookpopup}
Метки: Владимир Ильич Ленин, Иммиграция, Россия, Троцкий
Последние публикации в категории
Похожие публикации
